Кто делает лучшие детские креативные пространства и чего им не хватает в Москве?

Инициатором создания «Ателье» в 2020 году была экс-кураторка V-A-C Foundation Катя Порутчик. Изначально мы обсуждали пространство-мастерскую, похожую на дедушкин гараж. В нем обязательно должна была появиться зона для свободной игры. Так как фонд занимается современным искусством, решили, что делать это надо вместе с художником, — в рамках закрытого конкурса выбрали Свету Шуваеву. После чего мы втроем взялись за разработку проекта.

Я сама начала иначе смотреть на потребности родителей в городе, после того как стала мамой и ощутила дефицит пространств и социальную депривацию. Так что эта тема была мне близка.

Пространство «Ателье» создано по методике Реджио Эмилии. В его основе — проектная исследовательская деятельность, много творчества, обучение через окружающую среду и сотрудничество.

«Ателье» разделено на две зоны: мастерская, где дети могут поработать с разными техниками и материалами, и игровая — наш волшебный лес. Для нас было важно сделать все материалы и инвентарь максимально доступными; так появились стеллажи, где дети могут брать все, что хотят, и исследовать это самостоятельно.

Игровая — это еще одно пространство, где дети могут пережить опыт свободы. Там есть волшебные ветки дерева, а еще шары и палки, которые можно свободно перемещать. Они помогают создать пространство игры без четко определенных правил. Можно перетаскивать элементы, что‑то строить, сражаться на них — в общем, делать что угодно.

Мне кажется, в Москве больше всего не хватает креативных пространств для самых маленьких детей, от рождения до 1–2 лет. Мы думали об этом, создавая «Лес»: там есть потрясающий безопасный и мягкий «снег», на который можно положить или посадить ребенка, который пока даже не умеет ходить. Он тоже сможет исследовать, перемещаться и открывать для себя что‑то новое.

В целом Москва — удобный город для жизни с ребенком: у нас большое разнообразие сервисов, много интересных мест, игровых площадок. За последние несколько лет город стал намного удобнее. Когда мой ребенок, которому сейчас пять, был младенцем, в разных пространствах уже появлялись пеленальные комнаты и столики. И сейчас я вижу, что их стало больше, — миллениалы-предприниматели сами становятся родителями и обустраивают свои пространства для детей.

Москва дает огромное количество вариантов разного досуга с детьми. Вчера, например, мы с ребенком ходили в «ГЭС», потом зацепили по бургеру, заглянули в магазинчик издательства «Самокат», где был спектакль, — посмотрели его, накупили книг. Так что, как говорится, check your privilege. У нас очень много альтернатив. В том же «Музеоне» можно пойти в музей, а можно лазать по крутой площадке от Berliner — это дорогое оборудование, которое мало где есть.

В 2012 году у меня было двое маленьких детей. Я остро ощущала нехватку места, где бы мне самой нравилось проводить с ними время. Я не искала кружки, куда можно привести детей и оставить. Скорее думала о пространстве, где и мне, и моим детям будет интересно вместе. Так мне пришла в голову идея создания некоего детского центра, а в итоге получилась «Зеленая школа».

Успех «Школы» — в первую очередь заслуга команды, которая тогда перепридумывала парк Горького. Ребята поняли, что нужна какая‑то площадка, где дети могли бы изучать природу; они же придумали название «Зеленая школа». А что именно будет происходить внутри, предложили решить мне самой.

А парк Горького — это гигантская зеленая территория, больше 200 га в самом центре Москвы. Конечно же, именно здесь совершенно необходимо рассказывать и показывать городским детям, что такое природа и как с ней взаимодействовать.

Сегодня «Зеленая школа» — место досуга, куда дети приходят круглый год в свободное от учебы время Здесь мы много говорим с детьми о том, что все можно сделать своими руками: можно научиться лепить из глины и сделать себе посуду, можно самому построить мебель, можно научиться выращивать овощи и готовить что‑то из них.

В этом году мы отпраздновали десятилетие и открыли новую площадку на территории «Музеона». В парке Горького продолжим развивать линию экологии, крафта, создания вещей своими руками, а в «Музеоне» сфокусируемся на занятиях, связанных с искусством.

Родители уже не отпустят их гулять во двор одних так же смело, как нас. Самостоятельно, без присмотра, они могут побегать разве что на даче или в школьном дворе. В «Зеленой школе» во время летних каникул работает программа «Кампус» — это современный формат свободной прогулки и творчества. С детьми всегда есть сопровождающие взрослые, но никто ничего не навязывает. Они получают возможность расслабиться и отдохнуть: много общаться друг с другом, гулять и играть. В следующем году мы планируем увеличить количество мест в «Кампусе» и сделать смены двухнедельными.

Сегодня гаджеты — неотъемлемая часть жизни детей. Мне кажется особенно важным создавать пространства, где их не будет, предлагать какой‑то альтернативный вариант существования среди зелени и природных материалов. Это дает детям шанс просто побыть собой. Без больших идей, без ощущения, что ты кому‑то что‑то должен. Ведь современные дети постоянно кому‑то что‑то должны: учителям — выучить урок, родителям — принести хорошие оценки, социальным сетям — выдать какой‑то уникальный контент. «Зеленая школа» — это пространство, где дети никому ничего не должны и делают только то, что им действительно нравится.

Конечно, сейчас ситуация совершенно другая. Теперь в каждой большой институции есть классный детский центр, в каждом районе — развивающие клубы, а в каждом ТЦ — игровые комнаты. Но говорить о перенасыщении я бы не стала, потому что качество заведений разное. Что у москвичей точно есть — это возможность выбора.

В Европе детские центры зачастую совсем не такие рафинированные, как московские; там детей меньше тренируют и обучают, а вместо этого дают им возможности испытать себя, нащупать свои границы. Например, в Берлине есть один детский проект, куда родителей вообще не пускают. Дети там могут свободно разводить костер, пилить дрова, сами строить из настоящих материалов серьезные сооружения: качели, мост, дом, куда можно зайти по-настоящему.

Все это сделано порой не слишком качественно, но цель именно в том, чтобы ребенок понимал, что он несет ответственность за то, что делает. Если он плохо сколотит качели, то может упасть, когда будет на них качаться. И ему позволят упасть, чтобы он понял, что вообще-то сколачивать надо посерьезнее. В Москве, думаю, такой проект не смог бы существовать, потому что московские родители не готовы к тому, что их ребенок построит качели, а потом с них упадет.

Мне кажется, что главная потребность детей, растущих в мегаполисе, — это живое общение с родителями. Им нужно место, где родители будут посвящать все время и внимание им, а не отвлекаться на решение рабочих вопросов. Наша экспозиция специально устроена так, что для работы большей части экспонатов нужны два человека.

Современные дети остро нуждаются в среде, где можно попробовать все самому, на практике, провести собственное исследование. Их стало очень сложно чем‑то заинтересовать, они существуют в огромном количестве цифровой информации.

При этом не виртуальные, а физические объекты стали для детей чем‑то необычным. Их всерьез удивляет, что с нашими экспонатами нужно взаимодействовать, чтобы что‑то увидеть и понять. Наверное, именно за счет этого у «Экспериментаниума» получается быть интереснее, чем компьютерная игра. Мы стараемся увлечь детей исследованиями, предлагаем задуматься, как на самом деле устроен мир, и перестать воспринимать его как данность.

Дети, увлеченные процессом, могут даже сломать какой‑то экспонат. Такое случается во время экспериментов, и в нашем музее ребенка не будут за это ругать. У нас же нет смотрителей, которые следят за каждым шагом и запрещают дышать или облокачиваться на объекты! Наоборот, все можно и нужно потрогать, попробовать и испытать самому.

Сейчас мы надеемся возродить музей «Живые системы», который существовал пять лет и пользовался большой популярностью, но закрылся во время пандемии. Экспозиция «Живых систем» была основана на том же подходе, что и экспозиция «Экспериментаниума», — edutainment, то есть образование через развлечение. Это был интерактивный музей с коллекцией из более чем 200 экспонатов, которые помогали узнать и почувствовать, как устроены живые существа, а главным объектом изучения становился сам посетитель. Помимо этого, мы продолжаем работать над экспозицией «Экспериментаниума», разрабатываем новые музейные программы и готовимся к открытию научно-просветительского сезона.

Москва — огромный город с парками, сотнями торговых центров и развлечений для детей с рождения. Но специальных мест для подростков здесь практически нет. Я недавно сформулировала почему: подростки в общественном восприятии похожи на бездомных. Взрослые часто относятся к ним предвзято, опасаются и не хотят рядом с ними находиться, потому что они шумные, мусорят, нарушают общественный порядок — в общем, по-разному проверяют границы.

Они хотят проводить время отдельно от взрослых, но у них обычно нет денег, поэтому подросткам не очень рады в кафе или магазинах. Они могут где‑то собраться, но это не нравится окружающим. Поэтому их не ждут на детских площадках, где гуляют малыши. А специальных пространств для подростков, которые не хотят ходить в какой‑то кружок, в городах почти никогда нет.

В подростковое пространство «Шалаш.Спот» ребята приходят сами. Оно находится в ТРЦ «Вегас» в Москве, и чаще всего сюда приходят дети, живущие в соседних районах. Наше пространство открыто для всех, но обычно те, у кого есть альтернатива — деньги или другие места, где можно провести время, — в нем не задерживаются. Остаются те, кому это действительно нужно и интересно.

Поэтому наша задача — создать такую атмосферу и предложить такие способы провести время, чтобы те, кто действительно нуждается в помощи, захотели остаться. В этом суть «Спота»: быть альтернативой безнадзорному времяпрепровождению на улице или где‑то еще.

«Спот» бесплатный, красивый, светлый, там есть стол для настольных игр, есть две консоли PlayStation, которые нам подарили Sony, а «Спортмастер» подарил настольный теннис и настольный футбол. Это пространство, где можно хорошо провести время. С другой стороны, особенность «Спота» в том, что в нем есть правила и взрослые, которые следят за их исполнением. Взрослые — это обученные нами ведущие и волонтеры.

В целом наше пространство не рассчитано на большое количество ребят — не больше 30–40 в один момент. Но за месяц набирается около 1000 человек. А еще в «Споте» есть постоянные посетители.

Мы не стараемся их социализировать или развлечь — у них с этим все неплохо. Все, что мы делаем, — это учим их проводить время и вести себя по-другому. Трудное поведение — это в том числе и неумение выражать свои чувства конструктивно, и обычно человек, проявляющий трудное поведение, сам в первую очередь от этого страдает. Поэтому наша задача — научить ребенка выражать свои чувства и мысли разными способами. Например, словами: на самом деле далеко не все взрослые умеют корректно говорить о том, что им грустно.

Наш основной инструмент — безопасное и предсказуемое пространство. Это значит, что там понятные правила, и ты знаешь, что их нужно соблюдать, чтобы в нем оставаться. Потому что часто подростки зависят от эмоционального состояния взрослого — сегодня оно одно, завтра другое, а ребенок вынужден подчиняться. Мы же создаем среду, где взрослый является гарантом исполнения этих правил. И только в таком безопасном пространстве у ребенка могут найтись силы на обучение новым навыкам и новому поведению. В будущем мы хотим создавать больше таких пространств, чтобы они были в разных районах города, чтобы дети и подростки могли применять новые навыки не только в «Споте», но и в жизни.

«Каскад» я придумала вместе с Лидой Лобановой больше пяти лет назад. Лида тогда занималась психологическими исследованиями в образовательной сфере, а я — организацией образовательных фестивалей и программ. Весной 2018 года меня пригласили провести небольшой курс в одной московской школе, и я обратила внимание, что в старших классах активно вводится новая дисциплина — проектная деятельность, и мне показалось, что это может стать отличной точкой входа. В то же время мы с Лидой работали в Политехническом музее и видели, что подростки редко ходят на выставки. Мы окунулись в невероятное количество данных, но больше всего нас заинтересовали программы глубокого вовлечения, и мы решили создать свою альтернативу, которая бы объединила школы, музеи, галереи и подростков.

В этом году вместе с региональными направлениям у нас выпустилось около 300 ребят. А общее количество выпускников «Каскада» за все время — 1000–1200 человек. У нашей программы два модуля. Первый — образовательный, где мы рассказываем об основах проектной деятельности. Второй модуль направлен на обучение через опыт. На занятиях у ребят повышается уровень свободы, одновременно повышается уровень самостоятельности, и фокус обучения постепенно смещается на реализацию их собственных проектов. Итогом каждого учебного года в «Каскаде» становится выставка, на которой могут быть представлены работы в самых разных жанрах — от традиционной живописи до саунд-арта. Также у нас есть программа для тех, кто хочет продолжить обучение, — второгодники получают уже более углубленные знания.

И это отрадно, потому что долгое время в этом возрастном поле ничего не происходило — были программы для маленьких детей и для студентов, а подростки были заброшены. За ними закрепилось клише сложных и инертных, а родителям было проще загрузить их репетиторами.

Мы в «Каскаде» долгое время верили, что любая библиотека, галерея или музей может стать для подростка «третьим местом» — пространством за пределами дома и школы, куда ему приятно прийти и заняться тем, что его вдохновляет. Но в прошлом году мы всерьез задумались о том, чтобы найти постоянную городскую локацию, где бы ребята могли работать как в собственной мастерской — над любыми идеями и в любое время. Нас поддержала и помогла найти то самое место Анна Трапкова, директор Музея Москвы — нашего главного партнера, где мы несколько лет подряд проводили итоговые выставки. Работы также выставлялись в галерее «Триумф», ЦТИ «Фабрика», Центре Вознесенского.

В июле в рамках летней резиденции «Каскад + digital» мы начали осваивать один из павильонов на ВДНХ, в котором в сентябре, надеемся, откроется наше постоянное пространство. На вопрос, каким оно будет, мы отвечаем вместе с подростками — их интересы на первом месте. Сейчас это просто пустая коробка, которую мы наполняем: участники резиденции вместе с кураторами придумывают архитектурный план, phygital-скульптуры, инсталляции и мурал, который появится на одном из фасадов павильона: одно изображение объединит разные художественные стили. Такая концепция будущего мурала транслирует основную ценность «Каскада» — внимание к индивидуальности каждого участника.

Программа «Каскада» призвана давать ребятам свободу самовыражения, поэтому довольно сложно диктовать им свои условия, ведь в большом городе подросткам очень важно найти место, где их не будут дергать взрослые и указывать, что им стоит делать. Единственное наше ограничение — правила безопасности.

Многие нынешние родители наверняка все еще помнят странную советскую парадигму: музей не место для детей. Им быстро становится скучно, на них строго смотрят и шикают суровые смотрители, запрещают бегать и трогать предметы.

Поэтому еще на этапе реконструкции здания, которое отводилось под Музей русского импрессионизма, здесь уже была запланирована детская мастерская. Это удобное пространство с разноцветной мебелью, которая легко трансформируется под разные форматы занятий; там дети могут рисовать, лепить, придумывать свои арт-объекты. Также для детей у нас есть мультимедийный зал, где можно посмотреть спектакль, послушать концерт и даже стать дирижером оркестра.

У нас есть туалетная комната с пеленальным столиком и детские стульчики в кафе, и, если мама решит покормить малыша, ей подогреют еду. Мы всегда рады видеть мам с младенцами: пространство музея доступно — коляску можно взять прямо в зал.

Мы стараемся придумывать разные занятия, на которых можно говорить с детьми о музее, об искусстве, о кино, о театре на понятном им языке. Если ребенок хочет смеяться над автопортретом, к примеру, Александра Родченко, мы не будем его одергивать, а посмеемся над шуткой вместе. Если он высказывает невероятные точки зрения на происхождение восьми рук у модели на картине Давида Бурлюка, то мы поддержим его гипотезу и пофантазируем вместе.

Мы, наверное, первый музей в Москве, в котором купили разноцветные подушки и разрешили детям сидеть в залах возле картин и рисовать. Долгое время у нас проходили занятия по живописи прямо в экспозиции.

В целом понятно, что без музея ребенок сможет спокойно прожить, как и мы с вами. Но есть ощущение, что доступ к культуре и искусству с раннего детства — это самый верный способ сделать лучше не только каждого отдельного человека, но и общество в целом. Поэтому детям нужны музеи, а музеям нужны дети.

Если говорить откровенно, у нас все еще полно мест, где мало рады детям. Наши смотрители никогда не делают замечаний детям, но иногда их начинают одергивать посетители в зале. Недавно нам написали в книге отзывов: «давайте искусство будет отдельно, а дети — отдельно». Мы не разделяем эту точку зрения, потому что музей — место, которое делает людей лучше, толерантнее друг к другу.

Любое пространство, в том числе музейное, должно быть дружелюбным к ребенку и его маме, туда должно быть не страшно прийти. Даже памятник архитектуры можно сделать доступным для детей, не меняя его пространство.

Можно провести тренинги для персонала, можно придумать и сделать бесплатные раздаточные материалы с интерактивными программами для детей. Например, в Les Collettes, доме-музее Ренуара в Кань-сюр-Мер, мемориальная строгая обстановка, но при этом есть квесты, которые они разработали вместе с детьми. А значит, это уже интересно, потому что сотрудники заметили и услышали тех, для кого они это делают. Это огромный шаг для музея.

В Москве очень много хороших просветительских проектов для детей: музей AZ, музей «Гараж», Музей Москвы, «Зеленая школа» в парке Горького. Но это все расположено в пределах Садового кольца. В паре станций метро от Кольцевой линии уже сложнее найти интересные занятия. С этим стараются справляться библиотеки, но часто желающих посещать мастер-классы и интерактивные программы больше, чем мест там. Поэтому важно, чтобы качественная образовательная и культурная инфраструктура была и у тех, кто живет не в центре. Это направление точно необходимо развивать.